|
Информационные технологии в школе
Плюсы и минусы единого
государственного тестирования
абитуриентов:
опыт Израиля
Назад
В начало статьи
Специалисты ИЦЭО не представили
сколько-нибудь удовлетворительного
объяснения этого феномена, ограничиваясь
утверждением, что оценки за
психометрический тест куда лучше
предсказывают дальнейшие успехи
абитуриентов в процессе учебы, чем оценки
за школьные выпускные экзамены. По данным
ИЦЭО, средние оценки русскоязычных
студентов в процессе обучения в
университетах ниже, чем оценки их
сокурсников – уроженцев страны. При этом
разница между двумя группами в конце
первого года обучения выше, чем в конце
третьего года обучения,
сокращаясь с 6-7 до 3 баллов (по стобальной
шкале). Еще большая разница между оценками в
аттестате зрелости и последующими успехами
в университетах зафиксирована среди
арабских граждан страны: хотя оценки
арабских школьников за выпускные экзамены
чуть выше, чем оценки их ивритоязычных
сверстников (разница составляет 1 балл), в
университетах в конце первого года
обучения оценки арабских студентов в
среднем на десять баллов ниже, чем оценки их
ивритоязычных сокурсников. Отсюда
специалисты ИЦЭО делают вывод о том, что
оценки за психометрический тест (которые
среди ивритоязычных уроженцев страны в
среднем на 40-50 баллов выше, чем среди
русскоязычных иммигрантов, и на 75-80 баллов
выше, чем среди израильских арабов)
являются более точным инструментом предсказания
последующих успехов в учебе, чем оценки за
школьные выпускные экзамены.
Подобная аргументация
представляется достаточно спорной.
Совершенно очевидно, что сравнительно
низкие оценки русскоязычных и арабоязычных
студентов объясняются, прежде всего,
трудностями, связанными с недостаточно
хорошим знанием иврита и английского,
уровень преподавания которого в
израильских средних школах достаточно
высок. Неслучайно с течением времени
различия в оценках русскоязычных и
ивритоязычных студентов сокращаются.
Учитывая, что психометрический тест не
проверяет знание иврита (для этого
существует отдельный экзамен, оценка за
который не влияет на оценку за
психометрический тест), аргумент о том, что
более низкие оценки русскоязычных
абитуриентов адекватно предсказывают их
последующие более низкие оценки в учебе, не
представляется состоятельным.
Данные за 1998 год, собранные
Советом по высшему образованию,
свидетельствуют: из 35.040 абитуриентов,
подавших просьбы о зачислении на обучение в
университеты Израиля, 2.860 человек (8.2%)
прибыли в страну в 1989-1995 годах. 21.5% от общего
числа абитуриентов не были приняты,
остальные же либо начали учиться в вузах
(60.9%), либо по тем или иным причинам не пошли
учиться, хотя университеты были готовы
принять их (таковых было 17.5%). Среди новых
репатриантов удельный вес отвергнутых
абитуриентов был на 19% выше, чем среди
уроженцев страны (25.6% против приведенного
выше показателя 21.5%). Едва ли это
справедливо, и не приходится сомневаться в
том, что отсев абитуриентов-иммигрантов во
многом объясняется их более низкими
оценками, получаемыми в ходе
психометрического тестирования.
Кроме того, сравнительно низкие
оценки, полученные русскоязычными
иммигрантами в ходе психометрического
тестирования, не позволяют им поступить на
наиболее престижные факультеты и кафедры.
Так, например, в 1998/1999
учебном году иммигранты, прибывшие в страну
в 1989-1995 гг. (почти все они – выходцы из СССР/СНГ),
составляли 8.8% общего числа студентов
университетов (9.854 из 111.304 человек). При этом
лишь 0.5% из них (54 человека) обучалось на
юридических факультетах (в сравнении с 4.0%
обучающихся на этих факультетах среди
всего студенчества), 1.3% – на медицинских (128
человек, в сравнении с 3.0% среди всего
студенчества). Тот факт, что удельный вес
русскоязычных иммигрантов на наиболее
престижных факультетах настолько невысок,
ни в коей мере не может считаться
оправданным. В этой связи негативная роль
психометрического тестирования
представляется очевидной.
Психометрическое тестирование
подвергается критике и в США; статья на эту
тему в специальном выпуске журнала “Newsweek”
за 2002 год называлась “Выживет ли тест
проверки академических способностей (SAT)”?.
Против психометрического тестирования, от
которого уже отказались около четырехсот
американских колледжей и университетов,
выступает и президент престижного
Калифорнийского университета Ричард
Аткинсон. Его главный аргумент состоит в
том, что основным результатом введения
психометрического тестирования стал
расцвет индустрии частных
подготовительных школ, занимающихся
элементарным “натаскиванием”
потенциальных абитуриентов, вынужденных
платить тысячи лишних долларов ради
поступления в желанный вуз. В качестве
альтернативы предлагается система,
основанная на отборе абитуриентов по
результатам школьных выпускных экзаменов,
сочинения и устного собеседования.
На сегодняшний день и в Израиле
позиции сторонников отмены
психометрического тестирования
представляются сильными как никогда прежде.
2 августа 2000 года депутатами Кнессета Йосси
Саридом и Иланом Гилоном был подан
законопроект об отмене психометрического
тестирования, принятый в предварительном
чтении 21 марта 2001 года. Под давлением
Министерства образования было
опубликовано решение Комитета
руководителей университетов о том, что,
начиная с 2003/2004 учебного
года, единый психометрический тест
перестает быть обязательным. Решение о
приеме абитуриентов будет приниматься на
основании оценок, полученных на школьных
выпускных экзаменах. При этом абитуриенты,
имеющие не очень высокие оценки в аттестате,
могут по-прежнему сдавать психометрический
тест, который будет принят в расчет
приемными комиссиями вузов. Иными словами,
психометрический тест перестает быть
обязательным, становясь “дополнительным
шансом” для тех, кто желает им
воспользоваться. Прежде всего, сдавать
психометрический тест имеет смысл тем
абитуриентам, которые по тем или иным
причинам неважно учились в школе, однако за
прошедшие с момента получения аттестата
годы изменили свой подход к учебе.
Насколько успешно будет работать
данная модель, сказать трудно. Вместе с тем,
динамичная реальность израильской
общественной жизни и зачастую
зигзагообразный характер политики в
области образования едва ли позволяют
сделать вывод о наступивших кардинальных
переменах в области тестирования
абитуриентов. Основная проблема состоит не
в самом механизме психометрического
тестирования, а в нехватке мест в
университетах. До тех пор, пока вузы будут
вынуждены отказывать абитуриентам,
механизм отбора (какой бы он ни был) будет
подвергаться общественной критике.
Идея приема в вузы всех желающих,
так или иначе реализованная в США (где
студентами в последние двадцать лет
являются 5.5% – 6% населения страны), в
последние годы более или менее успешно
реализуется и в Израиле. Были открыты
десятки региональных и специализированных
колледжей, поступить в которые не является
сколько-нибудь серьезной проблемой.
Большинство из них действуют под эгидой
различных университетов (особенно преуспел
в этом Бар-Иланский университет),
обеспечивая вполне приличный уровень
организации учебного процесса и качества
обучения. Проблема, таким образом, состоит
не в самом праве на получение высшего
образования, а в праве учиться на выбранной
кафедре выбранного вуза. Речь идет не о
непреодолимых преградах на пути получения
высшего образования, а о проблеме
поступления в наиболее престижные вузы,
которые проводят строгий отбор
абитуриентов. Эта проблема не решена нигде
в мире. В тех же США, например, в 2001 учебном
году в Гарвардский университет были
приняты лишь 11.1% абитуриентов, в
Принстонский – 12.5%, в Колумбийский – 13.0%, в
Стэнфордский – 13.2%. При этом, например, в
Государственный университет штата Айова
были приняты 90.8%
абитуриентов, в Калифорнийский
государственный университет (кампус Чико)
– 90.7%, в Университет
Центрального Арканзаса –
86.1%, в Государственный университет Колорадо
– 78.0%, в Иллинойский государственный
университет – 74.7% и т.д. Wane State College в
штате Небраска согласился принять всех 1.328
абитуриентов, подавших заявления о приеме.
Иными словами, несмотря на то, что есть
достаточно вузов, принимающих почти всех
абитуриентов, поток желающих учиться в
Гарвардском, Принстонском, Колумбийском,
Стэнфордском и им подобных престижных
университетах не сокращается. Именно в этом
направлении развивается и ситуация в
Израиле: создано достаточное число
колледжей, которые могут принять всех
желающих получить базовое высшее
образование (степень бакалавра), однако
число мест на наиболее престижных
факультетах наиболее уважаемых
университетов по-прежнему крайне далеко от
того, которое могло бы удовлетворить
существующий спрос.
Отмена психометрического
тестирования не увеличит число мест на
медицинском или юридическом факультетах
Еврейского университета в Иерусалиме или
Тель-Авивского университета; не увеличит
она и число мест в Технологическом
университете в Хайфе. Частично решить
проблему могло бы значительное увеличение
государственного финансирования
университетов, что позволило бы им
построить новые учебные классы и
лаборатории и дать работу дополнительному
количеству преподавателей
пользующихся повышенным спросом дисциплин,
однако подобное развитие событий в
условиях нынешнего экономического кризиса
представляется, к сожалению, крайне
маловероятным.
Назад
В начало статьи
Статья напечатана в журнале "Открытое образование",
2003, №5
|
